Из истории Екатерино-Лебяжской Свято-Николаевской пустыни.

 История Кубани и Лебяжьего острова – это  история казачества. Переселение казаков Запорожской Сечи на Кубань началось в 1792-1793 годах. Императрица Екатерина 11 выдала казакам две грамоты, в которых пожаловала Черноморскому казачеству примерно 30 691 квадратную версту земельных и водных угодий. При этом правительство решало две задачи:

-охрана новой государственной границы;

-хозяйственное освоение вновь присоединенных земель;

-необходимость пресечь возможность ухода российских крепостных через Забужье в Задунайскую Сечь.

Земля, полученная казаками, называлась Черноморией. Селились казаки куренями. Так на территории между Азовом, недалеко от устья реки Бейсуг основался Брюховецкий курень. Недалеко от Брюховецкого куреня был основан хутор Величковский, переименованный в 1896 году в станицу Чепигинскую, названную так в честь Захария Чепеги, кошевого атамана Черноморского казачества. Этот населенный пункт вскоре после заселения стал воротами к мужскому монастырю – Екатерино-Лебяжской Свято-Николаевской общежительной пустыни.

Пустынью монастырь назван потому, что возник в отдалении от крупных населенных мест, на двух небольших полуостровах, на северном берегу Лебяжьего лимана. Место выбрано неслучайно. Болотистая местность, покрытая камышом, лиман и реки в него впадающие (Бейсуг и Бейсужек), богаты рыбой – основной пищей монахов. Тучи комаров и всевозможных мошек в летнее время не могли быть особым украшением этой местности, но они помогли желающим закалить свой дух и тело. Наименование свое пустынь получила в память милостей, оказанных войску Екатериной 11, и в честь глубоко чтимого казачеством святителя Николая. После подписания императрицей 30 июня 1792 года манифеста, жаловавшего земли Черноморскому войску, началось заселение Правобережья Кубани. Первые черноморцы были в основном холостые, жизнь их была полна опасностей, и поэтому в брак они не вступали. На своей Родине, Запорожской Сечи, одинокие казаки заканчивали свой жизненный путь в Спасо-Преображенском Киево-Межигорском монастыре. Здесь запорожцы молились перед и после битвы, в нем находили приют израненные и больные казаки, но в 1786 году он был закрыт. Кошевой атаман Захарий Чепега откликнулся на просьбы казаков об открытии на Кубани монастыря. Было составлено прошение, которое сопровождалось письмом кошевого атамана Чепеги от 24 апреля 1794 года Епископу Иову Феодосийскому и Мариупольскому для представления в Синод. В письме атаман просил Владыку поддержать просьбу «о построении на войсковой земле ради престарелых, раненных и изувеченных сего войска старшин и казаков, пустыни». И уже 24 июля 1794 года последовал величайший именной указ Святейшему Синоду, в котором разрешалось устроить в Черномории монашескую пустынь. По этому положению определялся штат монастыря: настоятель, тридцать монахов и послушников, десять больных – всего 41 человек.

Свое название Лебяжья обитель приобрела не только из-за наименования лимана, а скорее потому, что здесь было много лебедей. Существует древняя казачья легенда о том, как запорожский казак попал в плен к туркам: «И стали его турки пытать, чтобы он выдал, где скрываются его товарищи. Стойко держался запорожец, ни слова не сказал. Тогда решили враги, совершить над ним лютую казнь. Раздели казака и привязали его к столбу на съеденье комарам. Взмолился казак к Господу: Даждь ми Господи, силы вынести испытание это. Скорее снег выпадет среди лета, чем выдам своих братьев на поругание». Наступило утро. Горячее солнце высоко поднялось над лиманом. И… о чудо! Вышли турки их шатров и не могут поверить своим глазам: все вокруг белым-бело от снега. А то белые лебеди в великом множестве окружили стойкого казака и не дали ему погибнуть от комариного полчища. Испугались турки предзнаменования Божия и отпустили казака с миром. С тех пор и зовется это место Лебяжьим.

Лебяжий монастырь предназначался только для лиц воинского звания. Строился и содержался он полностью за счет войска. Войсковое правительство пожелало видеть руководителя монастыря в сане Архимандрита. Казачья Рада выбрала эту должность настоятеля Самарского Николаевского монастыря Екатеринославской епархии, иеромонаха Феофана. 24 ноября 1795 года он был посвящен в сан архимандрита епископом феодосийским Иовом. С Феофаном прибыли для создания Черноморской обители иеромонах и иеродиакон. В послушники было определено 20 человек от Черноморского казачьего войска.

Внешняя сторона жизни монастыря – хозяйственная и строительная деятельность, внутренняя же – духовное служение церкви, людям. В Екатерино-Лебяжской Свято-Николаевской обители были свои подвижники. Казаки поклонялись перед старцем схимником Иезеклием и духовником Ионой за глубокое смирение, строгое воздержание и милосердие к страждущим. За духовный подвиг послушания святейший наградил иеромонаха Иону золотым крестом. За время существования обители больше никто из монахов такой награды не удостаивался.

В конце 90-х годов 19 века, при Екатеринской пустыни был открыт приют на 20 детей – сирот. В начале войны – казаки, увеченные и престарелые, находили здесь приют, затем нашли приют дети оставшиеся без родителей, таким образом, Екатерино- Лебяжинская Николаевская пустынь была верна своему предназначению.

«В монастырь ходили на богомолье, налагали на себя искус, жертвовали деньгами и имуществом от избытка сердца , горели желанием угодить богу и сделать добро людям, бесхитростные сердца казаков и казачек. Монастырь и его святыни давали людям то, что они искали здесь, действовали умиротворяющим образом на их настроение. Этим и определялось значение монастыря для войска и его настроения», - писал о Екатерино – Лебяжской Николаевской пустыни историк войска Кубанского Ф.А.Щербина.

Черноморский монастырь пользовался огромным уважением в казачьей среде и потому, что он продолжал хранить древние монашеские традиции запорожцев, живы были воспоминания о прошедших временах, да и в числе старцев можно было еще отыскать участников Очаковского штурма. Год от года монастырь становился величественнее и краше. Каменные строения постепенно вытесняли деревянные. Возводились новые купола, осваивались пустующие земли. «Каждый день с восходом солнца округу наполнял колокольный звон заутрени, издаваемый на самой высокой, выложенной из камня и кирпича колокольни искусным монахом-звонарем, перебиравшем колокольные нити, словно струны музыкального инструмента. Восходящее солнце играло веселыми лучами на куполах собора, пробуждая округу ото сна и настраивая всех жителей близлежащих хуторов и сел на новый, наполненный жизненной энергией день. В древнее время поражали взор грациозность зданий, строгости и вычурности линий и орнаментов на стенах церквей, колокольни и собора. Все это можно было увидеть, преодолев несколько верст из станицы Брюховецкой по извилистой проселочной дороге. За деревянным мостом открывался вид на центральные монастырские ворота. Их украшали иконы Воздвижения Креста Господня и Николая Угодника, написанные одним из послушников Черноморской пустыни. Когда же солнце клонилось к закату и сумерки сгущались над округой, касаясь макушек фруктовых деревьев и множества акаций и сирени, начиналась вечерняя служба. По праздникам она заканчивалась далеко за полночь, а огни с колокольни были видны невооруженным глазом в станице Брюховецкой и производили неповторимое впечатление.

Чем же занимались монахи? Кроме строительства еще и сельским хозяйством. Кормились монахи еще и своими силами: выращивали хлеб, овощи, разводили пчел, животных. Еще монахи шили одежду, изготавливали церковную утварь и писали книги. Очень славились монастырские художники-иконописцы и монастырский хор.

Пустынь была школой для желающих получить духовное звание. Многие кубанские священники и дьячки начали свое служение с Лебяжьего монастыря. Важное просветительское значение монастыря заключалось в том, что он имел тесный контакт со Свято-Ильинским монастырем на Старом Афоне, что не могло отразиться на духовном облике и мировоззрении монашествующей братии. Также Екатерино-Лебяжинская пустынь осязаемо продолжала традиции древней запорожской святыни – Киево-Мижегорского монастыря. В обители хранились бесценная ризница и библиотека. Здесь же регулярно торжественно праздновали дни, бывшие храмовыми праздниками в древнем запорожском монастыре: св. Николая – 9 мая (по старому стилю) и Преображения Господня – 6 августа. Вот так описано торжество в воспоминаниях участники: «На эти храмовые праздники стекаются со всех концов Черноморья, земли Кавказского войска и Ставропольской губернии молельщики и говельщики. За ними следуют на своих громоздко наложенных кибитках ярмарочные торговцы. Они прикрепляют к стенам монастыря свои подвижные балаганы, как пауки на паутинки, и располагаются с товаром.

В праздничные дни у ворот открывается ярмарка. Это о нравах народа…». Настоятели монастыря часто менялись, но каждый из них старался сделать все для блага обители и послушников.

Свидетелями тяжких испытаний стали монастырские стены:

1876 год – страшная болезнь-чума постигла переселенцев;

1833год – свирепый голод. Засуха поразила все посевы пшеницы;

1843год – цинга, лечились травами, врачей не было;

1847год – холера, она бала занесена сюда из Крыма;

1918год – гражданская война.